Встреча на Эльбе – как это было. Эксклюзив

Мне посчастливилось лично знать и слышать рассказы непосредственных участников встречи на Эльбе, в том числе, Маршала Советского Союза И.С.Конева, который командовал войсками 1-го Украинского фронта, и генерала армии А.С.Жадова, командующего 5-й Гвардейской армией.

Мой отец – Герой Советского Союза, генерал-полковник Глеб Владимирович Бакланов, командир 34-го гвардейского корпуса, воевал под непосредственным руководством И.С.Конева и А.С.Жадова.

Именно ему вместе с командиром дивизии В.В.Русаковым военная судьба предоставила возможность в числе самых первых пожать руку американским коллегам.

Удивительное дело, но за все годы войны у нас практически не было общих военных операций с нашими союзниками, и встреча на Эльбе стала уникальным примером непосредственного соприкосновения войск двух стран.

С каким настроением готовились к встрече с союзниками наши военные?

Судя по воспоминаниям отца и его сослуживцев, преобладало радостное ощущение приближения конца войны, Победы.

Встреча на Эльбе – это не только политический, символический, но и важный военный эпизод Второй Мировой войны.

Произошло соединение Западного и Восточного фронтов, в результате чего немецкая армия оказалась «разрезана» на две изолированные группировки – северную и южную. В северную входили все еще достаточно боеспособные германские войска, яростно оборонявшие Берлин, в подземельях которого пряталась фашистская верхушка во главе с Гитлером. А южной руководил фельдмаршал Шернер, который в дальнейшем категорически отказался подчиниться решению руководства Рейха о безоговорочной капитуляции и продолжил оказывать сопротивление Советским войскам в Чехословакии.

Следует признать, что отношение наших военных к США, вернее, к военно-политическому руководству американских союзников было достаточно неоднозначным. Негативно оценивалось, в частности, то, что Второй фронт был открыт с явной задержкой, только в июне 1944 года.

Командиры частей и соединений в составе фронта, которым командовал И.С.Конев, освобождали Польшу, тесно взаимодействовали с командованием и бойцами союзной с СССР «Армией Людовой» и в общих чертах знали о серьезных разногласиях между Москвой и Вашингтоном по поводу эмигрантского правительства Польши и подчиненной ему антисоветской «Армии Крайовой».

В то время о перспективах отношений СССР и США генералы высказывались очень сдержанно. Но в их суждениях в основном все же превалировало мнение, что союзные отношения Москвы и Вашингтона были «сконструированы» на период войны.

Такого рода настрой старшего командного состава во многом был обусловлен и содержанием «сценария» предстоящей встречи с союзниками-американцами, который в преддверии предстоящих контактов был сформулирован политическим руководством Советского Союза и, прежде всего, Иосифом Сталиным.

Разъяснения по этому поводу были доведены до сведения командующего 1-м Украинским фронтом И.С.Конева, а также до командующих армий и корпусов, которым предстояло встречаться с заокеанскими союзниками. Соответствующие распоряжения получил и генерал Г.В.Бакланов.

Смысл этих директив сводился к необходимости проявления максимальной корректности по отношению к американцам. Вместе с тем, высказывалось требование «обеспечения бдительности и осмотрительности при организации возможных контактов с союзниками». В этом отношении представляется весьма «симптоматичной» встреча, которую генерал Г.В.Бакланов провел накануне схождения советских войск с американцами.

В расположение корпуса, которым он командовал, приехал его давний знакомый, бывший заместитель директора Сталинградского танкового завода Борис Николаевич Ткачев, с которым в период боев за Сталинград у отца сложились самые добрые отношения.

Директор имел весьма высокий статус. Он занимал должность уполномоченного Ставки Верховного Главнокомандующего. На вопрос отца, собирается ли он после войны «производить трактора вместо танков», Ткачев прямо заявил, что «вряд ли обстановка в мире позволит это сделать». Он сказал, что нет гарантий того, что отношения Москвы с Вашингтоном будут безоблачными.

Токарев сообщил, что главной целью его миссии является ознакомление с последними моделями немецких танков. Вопрос о военной угрозе вряд ли будет снят после поражения Германии, и нужно уже сегодня заботиться о том, чтобы в будущем наша Армия была вооружена самой лучшей военной техникой. Он также добавил, что, по имеющейся информации, американцы уделяют дальнейшему развитию оружия огромное значение и стремятся обнаружить на оккупированных территориях, а затем использовать полезные им военные разработки Германии.

Вечером 24 апреля, накануне встречи с союзниками, из штаба фронта в район дислокации корпуса прибыли корреспонденты газеты «Красная звезда», среди которых были такие известные всему Советскому Союзу военные журналисты, как Константин Симонов и Александр Кривицкий. Генерал Бакланов пригласил их на ужин, в ходе которого разговор шел о возможных вариантах встречи с американцами.

25 апреля, около двух часов дня, командир 58-й гвардейской дивизии генерал Русаков сообщил, что полчаса назад в четырех километрах северо-западнее маленького городка Риза бойцы 7-й роты 173-го гвардейского стрелкового полка во главе с командиром роты старшим лейтенантом Голобородько заметили некую группу военных, следовавшую с запада.

Через некоторое время над крепостью, стоящей почти у самого берега Эльбы – реки, ставшей знаменитой, затрепыхалось большое полотнище. Наши наблюдатели отчетливо различили национальные цвета флага США – синий, красный и белый. Они сразу же подали оговоренный с американским командованием опознавательный сигнал – красную ракету. Однако ответа – зеленой ракеты – не последовало. Между тем до русских разведчиков, находившихся на западном берегу реки, донеслись выкрики сначала на английском языке: «Америка! Россия!» А через несколько минут со стен крепости раздалась русская речь: «Товарищи! Здесь союзники! Здесь американцы! Москва! Америка!»

Разведывательный взвод 58-й дивизии бросился к переправе, а их коллеги, находившиеся на западном берегу, увидели, как от крепости к мосту побежал человек в американской форме. Через минуту советские солдаты уже жали руку американцу. Им оказался офицер разведки 1-го батальона 273-го полка той же 69-й пехотной дивизии 1-й американской армии младший лейтенант Уильям Робертсон.

Как выяснилось позднее, Робертсон и три американских солдата – Макдональд, Хофф и Стаубе – ранним утром 25 апреля отправились на разведку местности в районе восточнее немецкого городка Вурцен. Увлеченные выполнением задания, американцы ушли от своих позиций значительно дальше, чем предполагали, и вышли к Торгау, где попали под обстрел засевших в одном из домов немцев. Но, в конце концов, первыми встретились с нашими войсками.

Совсем юный, 20-летний Робертсон рассказал, что американские разведчики, не имея зеленой ракеты, чтобы подать ответный сигнал, разрисовывали какими-то медикаментами первый попавшийся под руки кусок белой материи, чтобы создать подобие американского флага.

Генерал Бакланов сразу же доложил о сложившейся ситуации командарму Алексею Семеновичу Жадову. Тот был очень удовлетворен докладом и сообщил о решении командования: официальные встречи должны проходить на нашем берегу «по рангам». Сначала должны встретиться командиры полков, потом – командиры дивизий, а уже затем комкоры и командующие армиями.

В соответствии с установленным регламентом первыми встретились командиры советских и американских полков. Советские войска представлял майор Рогов. Он сумел быстро организовать переправу союзников и устроил им теплый прием. А вечером того же дня командир 58-й гвардейской стрелковой дивизии Владимир Русаков встретился с командиром 69-й пехотной дивизии США полковником Рейнхардом и офицерами его штаба.

27 апреля состоялась встреча командиров советских и американских корпусов. Американцы прибыли на пароме, где был размещен «виллис» командира 5-го армейского корпуса генерал-майора Хюбнера. По песчаной тропинке советские и американские генералы и офицеры поднялись на площадку, возвышавшуюся на правом берегу Эльбы. В живописной немецкой деревушке Вердау, находившейся километрах в пяти от той переправы, был проведен прием в честь американцев.

Место оказалось исключительно красивым – небольшой садик, прилегавший к оставшемуся неповрежденным аккуратному коттеджу, расположенному на уютной лужайке. Провозглашались тосты за дружбу союзных армий, за приближающуюся победу над фашизмом и за процветание русского и американского народов. Прощание было очень теплым – американцев усадили в машины с огромными букетами весенних цветов.

Внешне встреча выглядела как «спонтанное» торжество. Однако, некоторые примечательные детали из недавно рассекреченных документов, касающихся встречи на Эльбе, дают представление о том, что наше командование плотно контролировала ситуацию, и строго придерживалось имевшихся установок. Так, донесение отца в Москву о проведенной «дружеской встрече» заканчивалось фразой: «В соответствии с имевшимися указаниями, встреча завершилась в 18:00».

Вежливыми, но четкими были действия наших контрразведчиков, которые «помогали» вернуться в свои части американским военным, которые несанкционированно отделились от основной группы гостей и углубились в расположение наших войск, удовлетворяя свой особый интерес.

На следующий день генерал Г.В.Бакланов встретил у переправы командующего 1-й американской армией генерала Ходжеса и проводил его на встречу с генералом Жадовым. Местом встречи двух военачальников было избрано довольно большое поместье с абсолютно неповрежденным господским домом.

В качестве сувенира генерал Жадов преподнес Ходжесу медаль «За оборону Сталинграда», прикрепленную к небольшому, обтянутому малиновым бархатом альбому. В течение нескольких часов они непринужденно и дружески беседовали за красиво сервированным столом.

Но на этом «полоса приемов» не закончилась. На следующий день состоялась встреча генерала армии Ивана Ефимовича Петрова, начальника штаба фронта, с командующим 12-й армейской американской группой войск, представителем военной элиты Соединенных Штатов – генералом Омаром Бредли, который затем нанес затем визит командующему фронтом маршалу Советского Союза Ивану Степановичу Коневу.

В ходе встречи Конева с Брэдли, проходившей в очень теплой обстановке, состоялся весьма примечательный разговор, касавшийся «поведения» армий в заключительный период военных действий. Брэдли «подбросил» мысль о том, не следует ли американским войскам «оказать содействие советским армиям, нацеленным на взятие Праги»?

Конев прямо сказал американскому генералу, что «необходимости в такой помощи нет», и что любое продвижение американских войск дальше к востоку от ранее обусловленной демаркационной линии «может внести только путаницу в действия союзников и вызвать перемешивание войск, а это нежелательно». Брэдли дал понять, что он «уяснил позицию советской стороны» по этому, достаточно деликатному, вопросу.

Затем состоялись «ответные» визиты наших военачальников. Командир 5-го американского корпуса генерал Хюбнер пригласил русского коллегу генерала Бакланова и 16 других советских офицеров в свой штаб, находившийся в Лейпциге. Он сообщил, что в Торгау будут ждать самолеты, которые и доставят делегацию русских военных в Лейпциг.

На просторной площади этого прекрасного города, у большого и красивого здания, где расположился штаб американского корпуса, была организована встреча союзников.

Площадь была оцеплена американскими солдатами, которые дружелюбно рассматривали своих советских коллег. А за их спинами толпилось население Лейпцига.

Перед зданием выстроился почетный караул и весь офицерский состав штаба. За те несколько дней, что прошли со времени приезда в расположение советских войск генерала Хюбнера, у американцев произошли некоторые перемещения командного состава, новым командиром 34-го корпуса был назначен генерал-лейтенант Коллинз. А после войны он стал начальником штаба сухопутных войск США.

Здесь, в Лейпциге, Коллинз организовал встречу «на самом высоком уровне». Оркестр исполнил гимн Советского Союза, а затем прозвучал государственный гимн Америки. После этого генералы Бакланов и Коллинз обошли строй почетного караула.

Затем состоялась беседа Коллинза с Баклановым и сопровождавшими его советскими генералами и офицерами. В ходе разговора стало очевидно, что американцы до конца так и не могут понять «феномен» Советской армии. Коллинз с удивлением и восхищением говорил о том, что «Советские войска выдерживали крайне высокие темпы наступления до 25-30 км в сутки, как правило, передвигаясь в пешем строю и не прекращая боевых действий».

После беседы советские гости были приглашены на обед в роскошную загородную виллу. В саду, перед открытыми окнами большой веранды, их встречал музыкой негритянский джаз-оркестр. Как потом вспоминал генерал Бакланов, «разговор носил дружественный, спокойный и корректный характер». Главное – ясно чувствовалось большое взаимное уважение русских и американцев друг к другу, как к победителям, достойно выполнившим свою историческую миссию.

Возвращаясь к событиям этого времени, генерал Г.В.Бакланов, как и его боевые друзья, признавали, что встреча на Эльбе продемонстрировала возможность создания более доверительных отношений между СССР и США. Взаимное уважение такого рода могло бы помочь в более благоприятном ключе рассматривать сложные вопросы, которые вставали перед двумя мощнейшими государствами мира. Однако, эта возможность была упущена.

Будем надеяться, что «дух Эльбы» будет воодушевлять современных политиков США и России и станет одним из «опорных пунктов» в налаживании подлинно партнерских отношений между двумя великими державами.

Источник